je_nny | Тюбинген 1995 (Reply)

Для начала – историческая справка, позаимствованная у Википедии:
Тю́бинген (нем. Tübingen) – старинный город в Германии, в центре федеральной земли Баден-Вюртемберг, административный центр округа Тюбинген. В городе находится известный университет Эберхарда-Карла, основанный в 1477 году. Население 83 740 человек (на 31-е декабря 2006).
Тюбинген лежит в долине реки Неккар, примерно в 40 км к югу от Штутгарта. В 20 км к юго-востоку от Тюбингена начинается горная гряда Швабских Альп. К северу от города – охраняемый природный парк Шёнбух. Тюбинген живописно раскинулся на многочисленных холмах и в долинах между ними. Самая низкая точка на территории города (305 м над уровнем моря) находится в его восточной части в долине р. Неккара, самая высокая (500 м над уровнем моря) – гора Кольхау в Шёнбухе к северу от Бебенхаузена.
Старая часть города хорошо сохранилась, маленькие домики, построенные на холмах, представляют собой приятное зрелище. Примерно треть населения города – около 25 000 человек – составляют студенты. Благодаря этому средний возраст жителей Тюбингена – самый низкий в Германии.

Вот сколько полезных сведений!
В 1995 году, когда мне посчастливилось поехать в Тюбинген на конференцию, народу в городе наверняка было гораздо меньше, чем 83 740 человек, но зато – согласно данным исследования, проведённого в 1995 году германским журналом «Фокус» - Тюбинген занимал первое место по уровню жизни среди всех городов ФРГ. Охотно верю!

Отъезд
Но вернемся в Москву!
Вернемся в Москву, потому что мы никак не можем из этой Москвы вылететь в славный город Тюбинген, а не можем мы вылететь по такой простой причине, что сроки, указанные в билетах, не совпадают со сроками визы. И нас выдворяют из Шереметева, и мы, как миленькие, разворачиваемся, и едем в родной музей, где все заинтересованные лица дружно ахают и сокрушаются, кое-кому дают пинка, нам дают денег на новые билеты и мы – с дорожными сумками, между прочим! – разъезжаемся по домам, чтобы назавтра все повторить noch ein mal…
Назавтра- 20 сентября - мы улетели.
Во Франкфуртском аэропорту мы сначала несколько заблудились – кто бывал, не удивится. В конце концов, нас все-таки как-то вынесло к пресловутому Mitting-point – месту встречи всех со всеми. Там мы долго, трепеща и нервничая, ждали обещанного нам человека с буквой «R» в кружочке, знаменующей фирму «Rotstein». Мы осмотрели всех окрестных мужиков, но ни на ком этой самой буквы «R-r-r-r-r-r-r» не было! Мы ждали и ждали…
Так и хочется написать: «Смеркалось…»
Да, кстати: мы – это я и моя коллега, чрезвычайно важная ученая дама, якобы говорящая по-английски. Во всяком случае, в Москве говорила. Назовем ее…
Назовем ее – Марь Иванна!
Марь Иванна стала уже рваться ехать на такси, но мне было жалко тратить на это все кровные суточные, и я отправилась действовать, на смеси трех языков добившись, чтобы о нас объявили по радио. Во время скитаний по аэропорту я обрела, наконец, уверенность в себе: ко мне подошла женщина и стала что-то спрашивать – я восхитилась: меня приняли за аборигенку!
Марь Иванна было обрадовалась, услышав по трансляции наши фамилии, но, когда узнала, что это мои проделки, расстроилась. Но тут я увидела мужичонку в голубой рубашонке с журнальчиком в руке – на нижнем поле микроскопическими буковками было написано заветное «Rotstein» - увидеть это все можно было только от полного отчаяния! Мы бросились к нему в объятия, он нас принял и повез, наконец, в Тюбинген (опоздал он из-за пробок).
Ехали мы три часа. Начался дождь.
Смотреть по дороге было особенно не на что – виднелись вдалеке горы в дымке, замки, городки. На горах – виноградники, затянутые голубыми сетками…
Наконец стали понятны стихи Мандельштама о Франции:

Я молю, как жалости и милости,
Франция, твоей земли и жимолости,
Правды горлинок твоих и кривды карликовых
Виноградарей в их разгородках марлевых…

Никак не могла понять, что за разгородки марлевые, а тут увидела.

Но местное вино плохое, как говорят – солдатское. Дорога во многих местах ремонтируется – все отмечено знаками и мигалками, а те указатели, которые из-за ремонта недействительны, аккуратно сверху перечеркнуты оранжевыми деревянными планочками. Приближаясь к Тюбингену, проехали очаровательный городишко – все чисто, кругом цветы.
С третьей попытки нашли место нашего назначения – и тут выяснилось, что нас нет в списках! И вроде бы за нас не заплачены деньги! Мы уже как-то и не удивились.
Но потом оказалось, что все-таки заплачены, и в списках мы есть, и нам даже достались фирменные рюкзачки с кучей литературы, только бирочек с нашими печатными фамилиями не хватило, пришлось их писать самим.
Поселили нас в отель – мы взяли два сингл-рума. Отель скромный, потом выяснилось, что рассчитан он, в основном, на проезжающих дальнобойщиков. Все удобства - в коридоре, душ стоит 2 марки. В номере – раковина, шкаф, стол, два стула, две кровати, две тумбочки и столик. Чистота неимоверная. На стенах картинки: у меня – морские виды, а у Марь Иванны – цветочки. Недалеко от отеля – ресторан «Венский лес», где мы взяли кучу еды, всю ее съели, я освоила душ и рухнула на кровать.

Наш отель:

Вид из окна номера:

22 сентября
Утром за завтраком встретили коллег из Москвы – я упала на грудь Н…
Назовем ее Ниной!
Она мне обрадовалась, как родной, хотя видела второй раз в жизни. Окружающие немцы с любопытством косились на столь бурные проявления загадочной русской души. Коллеги тоже опоздали на регистрацию (загулялись в Мюнхене), и из-за них главному начальнику пришлось пропустить ресторан – сам возил их куда-то в горы в отель, а утром переселял. То-то у него так вытянулось лицо, когда он узнал, что приехали еще две сумасшедшие русские тетки, да за них к тому же и не заплачено!
Отправились мы, было, на заседание, посидели, ничего не поняли, выпили кофе и пошли гулять под дождем. В середине дня поели в Швабском трактире: выпили пива и взяли на четверых два салата и одно огромное сборное блюдо, где чего только не было: и мясо, и картошка, и равиоли, и цветная капуста, и брокколи, и еще что-то макаронное. Получилось по 17 марок на брата. Сначала на стол поставили подставку, внутри которой горели три маленькие свечечки – на ней грелись тарелки, а потом подали блюдо с едой.
Потом опять гуляли по горам. У замка потерялись друг от друга – мы в паре с Ниной лазили по лесенкам, бродили под дождем по улицам, купили башмаки ей и фотоаппарат – мне; на рынке взяли фруктов и оливок, в кондитерской – пирог со свежей клубникой и поехали в отель на автобусе. Приходим, а тетки уже давно там и спутница Нины даже улеглась уже в постель! Мы ее подняли, собрали стол и попировали всласть, заедая джин с тоником фруктами и пирогами.
Нина – прелесть, только много трещит. Рассказала дивную Хмелевскую историю: ее отправили в квартиру друга накрывать на стол, пока остальные закупают еду. Она вломилась в чужую квартиру этажом ниже, открыв данным ей ключом – ей сказали, что ключ слегка заедает. Она повертела-повертела, но открыла. Разделась, осмотрелась и удивилась - когда это он успел сделать ремонт и где же собачка? Вместо собачки вышел хозяин квартиры – амбал под 2 метра. В результате они все же разобрались, кто где живет, и он только умолял ее уйти как можно быстрее, потому что сейчас вернется жена. Н.П. встретилась с его женой у лифта и поняла – волновался мужик не зря (кто читал «Лизу во фритюре», опознает ситуацию!).
В номере у меня чисто, холодно и хорошо слышно соседа за стеной, который ночью не морочился идти в коридор «до туалэту», а находчиво воспользовался раковиной. А у теток в номере туалет, душ, телевизор и тепло. Все – за 147 марок.

21 сентября
На следующий день с утра зашли на конференцию отметиться, потусовались слегка с коллегами, потом по магазинам. Купила себе ботинки (кстати, они до сих пор живы!) и обновила фотоаппарат.
Потом была экскурсия в Людвигсбург, в новый реставрационный центр, где еще никто не работает и потому царит совершенно стерильная чистота.

Это моя скромная персона! Прошу обратить внимание на лямки от рюкзака - про него дальше пойдет речь:

Пока ездили, развиднелось – буквально в течение часа! То было темно, как глубоким вечером, а то все облака вдруг пропали – ясное небо! По лесным ложбинкам – туман, а к ночи – туман и в городе. Может, хоть в последние дни будет хорошая погода…
А так – все хорошо, только Марь Иванна много говорит, да ноги болят.

22 сентября.
С утра – туман, холодно, к обеду разогрело. Целый день бродила по городу, оторвавшись ото всех. Накупила всего подряд.
Вечером была культурная программа – нас всех отвезли за город в замок - слушать музыку: Гендель, Скарлатти, Вивальди. Музыкантов было двое духовых и органист. Певица – сопрано. Честно говоря, лучше бы ее и не было!
Витражный зал с расписанными сводами – очень странно и забавно: птички, листики! В одном месте – огромные щеглы, в другом – целое стадо разномастных животных: собаки, лисы и даже ёжик, все очень смешные. Такие встречаются на средневековых книжных миниатюрах.

Когда рылась в сети в поисках фотографий, подумала: может, это был Монастырь Бебенхаузен?
Kloster Bebenhausen — в прошлом монастырь цистерцианцев на территории Баден-Вюртемберг, близь Тюбингена. После Реформации здание монастыря служило монастырской школой, загородным дворцом правителей Баден-Вюртемберга.

Перезнакомились с коллегами: я общалась на трех языках, потому что совсем недавно начала учить английский – в дополнение к немецкому, на котором я говорю примерно как Киса Воробьянинов:
- Гебен зи мир бите… Ну, это я знаю…
Посреди разговора я вдруг замечала, что, позабыв немецкие слова, плавно перехожу на английский – свежезаученные английские идиомы вылезали помогать гибнущему немецкому! Но, похоже, коллеги меня понимали!
Правда, долго не верили, что у нас в мастерской 60 человек работает:
- Шестьдесят?! Не шестнадцать?!
- SechZIG?! Es kann sein SechZEHN?!
- А сколько же у вас всего сотрудников в музее?!
- Шестьсот, - скромно ответила я (это было в 1995, сейчас гора-аздо бо-ольше!!!)
В Европе такого не бывает. Там минимум сотрудников, а если кто вдруг необходим – экспозиционер, реставратор – нанимают по договору.

23 сентября
Утром после завтрака хотели было рассчитаться за номера, и тут я обнаружила, что у меня украли кошелек!
Скорее всего, его у меня вытащили из этого дурацкого рюкзака, когда мы покупали еду на автозаправке – я даже помню этот момент и свое состояние угасшего сознания.
Пошли, конечно, на автозаправку – там уже другой продавец, который на все мои жалкие расспросы и описания кошелька отвечал красноречивым пожатием плеч и разведением руками:
- Кофелёк-кофелёк… Какой кофелёк?!
В кошельке было где-то 570 марок, 200 баксов, сезонка на электричку до конца года и проездные на автобус-торллейбус. Сама виновата, нечего быть раззявой.
Хорошо, что у моих спутниц были с собой деньги! Они заплатили за отель и обратную дорогу до Франкфурта и даже наскребли мне 30 марок на карманные расходы!
Огромное им спасибо (потом я три года копила, чтобы вернуть 500 марок долгу)!
Съездили на вокзал за билетами во Франкфурт – ехать от Тюбингена три с лишним часа с пересадками.
Я почти столько же на дачу еду!
Потом гуляли по городу, я откололась от теток и с горя купила самую дешевую пленку – покупать не на что, буду снимать, но дешевое хорошим не бывает – вся пленка, как потом выяснилось, оказалась испорченной…
Сначала слегка заблудилась, пытаясь найти замок. Спросила у встречной дамы, как мне туда пройти, та долго переспрашивала, удивляясь, пока я не осознала, что вместо слова «замок» - «Schloß» - все время говорю «слесарь» - «Schlosser»! Посмеялись.

На рыночной площади мне повезло – там христиане проводили какую-то благотворительную обще-европейскую акцию и угощали всех бесплатно! Я поела, взяла две шоколадки про запас, выпила кофе и поговорила по-русски с молодым человеком из Москвы, который уже два года живет в Германии. Одна их христианок попыталась проповедовать среди меня слово Божье по-немецки, я сказала, что «нихт ферштеен», тогда она все-таки впарила мне книгу, сказав:
- Ну, прочесть-то Вы сможете?
Пришлось взять.
Попыталась взять их на жалость, рассказав, как у меня вытащили кошелек – вдруг и денег дадут? Нет, не дали.
К вечеру христиане разъехались, оставив вместо себя меланхоличного юношу, очень красиво игравшего на электрогитаре.

Рыночная площадь:

По дороге в отель наткнулась на барахолку, где чего только не было! Вполне элегантные фрау рылись в пыльном барахле. Именно там я увидела самую красивую в мире девушку!
Невозможно передать словами всю прелесть ее изысканной красоты…
Вся в черном, черные волосы…
Она была с двумя спутницами, которые ее заботливо опекали – девушка была больна. Вероятно, Паркинсон – она пребывала в беспрестанном движении, не останавливаясь ни на секунду, трепеща, как черное пламя на ветру…
Потом, уже отойдя на приличное расстояние, я встретила молодого негра – огромного и грациозного, как пантера. Вокруг – никого: суббота. Я, конечно, тут же забоялась по своей дикости, а он, приблизившись, улыбнулся – зубы так и засверкали – и мягко спросил:
- Как дела? - Wie geht es Ihnen?
Вообще, мы, конечно, были тогда совсем дикие и всего на свете боялись! В первый день, когда мы со спутницами разделились и гуляли парами, Марь Ивана рассказывала: они забрели в какую-то глушь и боялись, что изнасилуют! На это я - злобная индюшка! - улыбаясь, заметила:
- Не надейтесь!
Такого понятия, как «глушь», там нет по определению.
Вечером гуляла в другой стороне, в деревне. Вообще весь город четко делится на три зоны: университетская, дачная и деревенская, где единственная улица так и называется – Dorfstrasse. Деревушка очаровательная. Чисто, тихо, пусто. Везде цветы. На огородах в основном какая-то капуста. Каменные фонтанчики для питья. Кирха с золотым петушком наверху – били часы и колокол. Возле кирхи ощутимо пахло навозом…
Потом немножко заблудилась, но вышла к отелю и отправилась в другую – дачную – сторону. Тихо, сыро, птицы летают, яблоки валяются на траве…
Около китайского ресторанчика увидела, как парень везет в кузове двух девчонок. Такой типа трактор, но впереди – кузов. Или прицеп? Что-то такое. Девчонки хохотали и кричали, а он время от времени включал кузов и начинал их потихоньку вываливать на землю – он просто визжали от восторга!
У отеля встретилась с Ниной – она как раз шла через улицу, где ее и перехватил какой-то вылезший из машины тип и я – ну конечно! – тут же представила, как он сейчас ее запихнет в машину и…
Она подошла ко мне, хохоча: оказывается, он спросил у нее:
- Где мы?
А она, растерявшись, не нашла ничего лучшего, как ответить:
- В Германии…
Потом, догадавшись, стала объяснять, что приезжая и не знает улиц, на что он спросил уже чисто конкретно:
- Какой это город?!

Отъезд
Сначала мы меняли билеты, потому что нам дали один на всех четырех, а для отчета нам надо два отдельных. Меня, как самую немецко-говорящую, отправили объясняться с кассиршей. Я произнесла целую речь – путаную и малопонятную мне самой. Кассирша спокойно все выслушала и сказала:
- Так вам надо два билета, а не один?
- Ja! – радостно закричала я, и нам выдали все, что мы хотели.
Мы поехали на полупустой электричке, потом постепенно набилось много народу и села целая фольклорная группа в ярких костюмах. Мужчины - высокие усатые красавцы в белом, на головах что-то вроде фесок, у всех – трубки. Я не выдержала и попросила кого-то сфотографировать меня вместе с одним из черноусых богатырей, сказав ему:
- Вы ТАКОЙ красивый!
Но вся эта пленка – увы! – пропала…
Женщины из группы – в темных юбках и безрукавках, только блузки белые, а девушки – в черных платьях и с венками на головах. Одну – хорошенькую девчонку – дразнил молодой мужчина. Кричал ей что-то через весь вагон, а его жена (с кучей детей!), наконец увидев это, начала девчонке со смехом выговаривать:
- Ты что моему мужу глазки строишь?!
Когда они все вышли в Штутгарте, оказалось, что эта кокетливая юная фройляйн – под два метра ростом! А ревнивая жена была очень красивая, пожалуй, единственная настоящая красавица (если не считать девушки на барахолке), что я видела за все время.
Кроме живых детей эта группа еще везла с собой игрушечного младенца в колыбельке.
Дальше мы ехали в скоростном экспрессе – серебряная стрела, почти космический корабль. Только ехать скучно - очень быстро, в окошки не посмотришь…
Последнее испытание ждало нас в аэропорту – паспортный контроль! Ведь у нас Марь Иванной визы были просрочены! Мы тряслись, как овцы, но никто ничего не заметил и не сказал. Да кому мы нужны с нашими просроченными визами…
А Нина - единственная из нас - получила-таки Tax-free в аэропорту, и то только потому, что за нее вступился… ее давний знакомый итальянец, которого она не видела лет пять и не чаяла встретить в аэропорту Франкфурта-на-Майне!
Все-таки она – персонаж Хмелевской!
Я, впрочем, тоже!
Когда мой чемодан проезжал через рентген, я сама с некоторым удивлением углядела внутри нечто странное – бутылка, опутанная проводами, а рядом непросвечиваемый кулек какой-то. С виду – натуральная самодельная бомба! Естественно, мой чемодан задержали:
- Откройте!
Открыла. Достаю бутылку – бутылка с вином.
Достаю провода – кипятильник!
- Nein! Was ist DAS?!
Достаю кулек, разворачиваю…
Да что же у меня там такое-то?!!!!
И таможенник, засмеявшись, берет на ладонь и поднимает вверх, показывая всем коллегам:
- Igel!!!
Ежик это был керамический…
:)

Вот такой, примерно: