![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
je_nny1 - http://je-nny.livejournal.com/330529.html
2 - http://je-nny.livejournal.com/330778.html
3 и 4 - http://je-nny.livejournal.com/333037.html
5 и 6 - http://je-nny.livejournal.com/334500.html
Сцена седьмая
Вечер. Кухня в доме Лены. Чисто, прибрано, на столе, покрытом скатертью в веселенькую разноцветную клетку, стоит странное многоэтажное кастрюлькообразное металлическое устройство на ножках. Некоторое время никого нет, только слышны неразборчивые голоса из прихожей. Наконец появляется Таня, за ней высокий худой молодой человек – на нем кроссовки громадного размера, брюки со множеством карманов и черная куртка с капюшоном, надвинутом так глубоко, что лица и не видно. В общем, вылитый дементор. За спиной рюкзак.
– Проходи, Димочка, проходи! Лика сейчас придет, она за хлебом пошла. Да брось ты свой рюкзак-то!
Молодой человек послушно скидывает рюкзак, тот с грохотом падает на пол.
– Да садись ты уже! А то всю кухню занял, не повернуться! И куртку свою сними – жарко тут.
Тот так же послушно снимает куртку, бросает ее на пол и осторожно садится на хлипкий угловой диванчик. Под верхней курткой у него оказывается еще одна – трикотажная, но тоже с капюшоном, так что лица его по-прежнему не видно, а рукава такие длинные, что высовываются только самые кончики пальцев.
– Кофе будешь?
Капюшон кивает.
– Ты, небось, голодный?
Он пожимает плечами.
Таня достает из холодильника тарелку с нарезанной колбасой и сыром, ставит на стол.
– Хлеба вот только нету… Сейчас Лика хлеб притащит, Лена с Сергеем подойдут и будем опробовать фондюшницу!
Молодой человек кивает на устройство на столе.
– Ага, фондюшница. Подарил кто-то Ленке на день рождения. Туда надо сыру, растопить его, потом макать туда все, что есть съедобного… Мясо там, хлеб можно… Та-ак, что тут у них еще есть вкусненького…
Вынимает какую-то баночку, с сомнением рассматривает ее содержимое.
– Паштет что ли какой-то… Будешь?
Оглянувшись на гостя, она видит, что тарелка на столе стерильно пуста. Татьяна берет тарелку в руки, рассматривает ее, оглядывает стол и даже заглядывает под него. Молодой человек поспешно поджимает ноги. Она качает головой, нарезает еще колбасы и сыру, раскладывает на тарелке.
– Ешь, худоба! Сейчас кофе сварю.
В этот момент раздается звонок в дверь, и Татьяна скрывается в прихожей. Молодой человек слегка расслабляется, расправляет плечи, его рука как бы сама собой медленно движется по столу по направлению к тарелке, ловко захватывает сразу по два куска колбасы и сыру и ползет обратно. Слышны приближающиеся голоса:
– …не жду понимания. Нет, не жду! Конечно, вы хотите устроить собственную жизнь, но почему непременно за чужой счет?
– Послушайте…
– Почему за чужой счет? Нельзя построить свое счастье на чужом несчастье, вы меня понимаете?
Входит Лида, за ней несколько ошарашенная Татьяна. Лида неимоверно элегантна и прекрасна от самых кончиков изящных туфелек до бантика на шляпке. В своих темных очках она похожа на кинозвезду. У не маленькая сумочка на длинном ремешке и длинный зонт-трость.
Молодой человек замирает, не донеся до рта свою добычу. Лида садится на табурет и продолжает говорить, судорожно вцепившись в сумочку:
– Вы молоды, хороши собой, у вас вся, можно сказать, жизнь впереди! Зачем же вести себя так агрессивно?! Зачем разрушать уже существующую гармоничную семью?
– Послушайте, но я…
– Да, вы правы, я не буду отрицать, что в настоящее время гармония слегка нарушена! Да! Но это неизбежный кризис, возникающий в любой семье, и это отнюдь не означает, что отношения, которым уже не один год, можно так легко сломать…
В этот момент мальчик начинает судорожно кашлять, подавившись сыром, Таня стучит его по спине.
– Вот видите! У вас есть прекрасный сын, требующий постоянного внимания, мальчик в том возрасте, когда необходим строжайший присмотр, тем более, что мальчик, как я вижу, проблемный…
Проблемный мальчик возмущенно выпрямляется, Татьяна пытается хоть что-то сказать:
– Послушайте же! Это вовсе не…
– Ну что вы! Его проблемы видны невооруженным взглядом! А вы вместо того, чтобы уделять ему как можно больше внимания, пускаетесь во все тяжкие…
Пока она говорит, слышен отдаленный звук открывающейся двери, шаги, потом в дверном проеме за спиной у Лиды материализуется Лика, держащая в охапке пластиковый пакет, из которого торчат длинные батоны – некоторое время она прислушивается, потом беззвучно спрашивает у Тани, показывая пальцем на Лиду:
– КТО ЭТО?!
Та выразительно закатывает глаза и разводит руками. Лика громко кашляет. Лида подскакивает на стуле и роняет сумочку, из которой тут же во все стороны рассыпается и раскатывается по полу множество мелких вещичек: помада, ключи, пудреница, монетки, тушь для ресниц, мельхиоровая чайная ложечка, пилочка для ногтей, очешник, тени для век в пластиковой коробочке в форме сердечка, сложенные записочки, проездные билетики, разномастные карточки, авторучки, рецепты, записные книжечки, носовые платочки, скрепки, конфеты, таблетки в самых разнообразных упаковках…
– Ой!!!
– Ах!!!
Лида и Таня кидаются собирать упавшую мелочь, молодой человек вжимается в стенку, Лика над согнутой спиной Лиды кладет на стол пакет с хлебом и спрашивает у мальчика громким шепотом:
– Это кто?
Тот пожимает плечами. Лика садится на диванчик и с интересом наблюдает за процессом сбора урожая:
– Вон, вон там еще! Под плиту укатилось!
Грациозно ползая по полу, Лида, тем не менее, не прекращает своего монолога:
– …и девочка ваша тоже совершенно невоспитанная! Это надо же – так внезапно и громко кашлять, что люди пугаются! Вместо того, чтобы поздороваться, как все приличные люди…
– Здрассьте!
– …и вообще, вам не мешало бы заняться домашним хозяйством. Я сразу обратила внимание, какие у вас потолки – давно пора белить, и пыль не вытиралась уже чрезвычайно давно…
– Но…
– …у меня в доме идеальная чистота, я считаю, что настоящая женщина должна быть идеальна во всем…
– Послушайте, наконец!!!!
– …и в одежде, и в ведении хозяйства… и вообще… А вы? Вы позволяете себе ходить в каких-то заношенных джинсах… Что он только в вас нашел… не понимаю…
– ЛИ-ДАА!!!!! ПОЧЕМУ ТЫ СИДИШЬ ЗДЕСЬ НА ПОЛУ?!!!
Это пришли Лена с Сергеем. Они уже некоторое время в полном остолбенении таращатся на дивную мизансцену: на угловом диванчике – Диментор и Лика, догрызающие последние куски сыра и колбасы…
– Пфифет! – говорит Лика с набитым ртом, а капюшон кивает.
…на полу на коленках стоит Лида, стараясь дотянутся до пудреницы, на которую наступил Диментор, заглядевшийся на ее аккуратный зад, обтянутый короткой узкой юбкой; а на подоконнике сидит Татьяна в полной прострации – в волосах у нее бумажки и корочка от апельсина, а в руке – чайная ложка. Услышав голос Сергея, Лида резко выпрямляется и стукается головой о стол.
– Ой!
– Ай!
– ЧТО ТЫ ТУТ ВООБЩЕ ДЕЛАЕШЬ?!!!
– Я? Я…
Лида сидит на полу, держась за голову, очки сползли набок, приоткрыв один старательно накрашенный глаз уже с несколько потекшей тушью. Сумочку она прижимает к груди. На одном чулке свежая дырка – Лиды трогает ее пальцем с ярко-алым маникюром, и от дырки по туго натянутому чулку мгновенно бежит дорожка.
– Боже мой! БОЖЕ МОЙ!!!
Зарыдав в полный голос, Лида стремительно выбегает, громко хлопнув входной дверью. Некоторое время все пребывают в прострации. Потом Таня дрожащим голосом произносит:
– А-а-а…
Сергей подхватывается и тоже выбегает из дома. Все так и замирают, кто где был. Полная тишина, только слышно, как сам по себе шуршит, разворачиваясь, скомканный пакет из-под хлеба. Потом, словно по сигналу, все внезапно и одновременно начинают двигаться и говорить: Татьяна отлепляется от подоконника, Лена входит в кухню, Лика берет у нее сумку и начинает выкладывать продукты, разворачивая их и хищно обнюхивая; Диментор поднимает с пола пудреницу и кладет ее на подоконник, Лена достает из холодильника вино, Диментор, поднявшись, вынимает бокалы из висячего шкафчика…
– Господи, я вся в пыли!
– Лика, возьми сумку!
– О! Еда!
– Самое время выпить…
– А где у нас инструкция к этой фитюшнице?
– Фондюшнице!
– Ну, фондюшнице…
– Какая там тебе нужна особая инструкция? Сюда – сыр, сюда… Сюда… Та-ак… Тут где-то что-то должно гореть…
– А где вилки к ней? Такие длинные?
– Где-то там…
– А где сыр?
– А ты не купила?
– Так у нас было полно сыру!
Таня достает из холодильника пакет, в котором только желтая шкурка от сыра.
– Вот… Все…
– Да-а… Если вдуматься, фондю без сыра – это как бы и не фондю…
– Ну что ж… Тогда… тогда потом… когда… купим… сыр…
Плечи Лены, стоящей у открытого холодильника, начинают вздрагивать.
– Ма-ам! Ну ма-ам! Ну, это мы с Димкой съели сыр! Мы прям щас сбегаем и купим! Ну что ты прям как маленькая!
– И хлеба полно!
– И вино есть…
Таня подходит к ней, обнимает за плечи, вынимает из холодильника все ту же сомнительную баночку.
– Смотри, вот еще паштет какой-то есть…
– Да это не паштет вовсе…
– Ну Лен…
– Ну ладно… Слушайте, черт с ним, с фондю! Давайте сварим глинтвейн!!!
Я тебя позабыла –
Как зонтик в чужом дому.
А верила, что любила,
А думала, никому
Больше такой не нужен –
Старый, не раскладной…
Вот и бреду по лужам
С мокрою головой…
Сцена восьмая
Кухня в доме Лены. Позднее утро. За столом сидит Владик и читает газету, прихлебывая кофе. Из комнаты доносится неразборчивое бормотание телевизора, прерываемое радостными взвизгиваниями – показывают что-то детское.
Вдруг за окном раздаются характерные гудки машин, хлопанье дверец, разноголосый шум. Владик распахивает окно, машет рукой:
– Привет, привет!!! Поздравляю!!!!
Ему что-то кричат снизу, он отвечает:
– Да все нормально!!! Хорошо!
И еще помахав руками, он закрывает окно и мрачно закуривает.
Звонок во входную дверь.
Владик выходит. Слышно неясное бормотание, потом в кухню решительно входит Лида, за ней ошарашенный Владик.
– Послушайте…
Лида все так же невыразимо и умопомрачительно элегантна.
– Простите!
Лида садится и выжидательно смотрит на Владика, он – на нее.
– Я – Лида.
– Ну, это все объясняет…
– Жена Сергея. Бывшая…
– Какого Сер… Ах, Сергея!!! Жака Ива Кусто!
– Причем тут… Кусто?!
– Да это так, шутка! А я – Владик. Муж Лены. Бывший!
– Ну, и где они все?
– Они? Они все вообще-то на свадьбе…
– На свадьбе?! И кто… женится?
– Моя бывшая жена… женится… То есть, это самое… Замуж выходит!
– Так вот оно что… А что же Вы не там?
– Я? Ну… у меня тут… дела. Да, дела. А Вы…
– А Вы знаете, мой муж тоже, очевидно… сегодня женится. Бывший.
– Ну надо же! – искренне удивляется Владик, - какое совпадение! А на ком же…
Лида тихо всхлипывает, достает из сумочки крошечный кружевной платочек и изящно промокает глаза. Владик с интересом наблюдает, потом его взгляд перемещается ниже и он оценивающе разглядывает ее стройные ноги в черных туфельках на высоченных каблуках.
– Послушайте! Раз мы с Вами оба… такие… бывшие! Давайте мы это дело отметим? А? Устроим свой праздник! Праздник бывших! Такой… бывышник! Тут точно должно быть какое-нибудь вино…
Он роется в холодильнике, в шкафчиках и достает бутылку коньяка, маленькие керамические чашечки, шоколадные конфеты, галеты и баночку с чем-то коричневатым.
– Вот! Ну кто хранит коньяк в холодильнике… Сойдут чашечки? Сейчас тостики еще сделаем… Что-то я проголодался… Ну! Давайте! За что пьем? За… За перемену участи!
Они чокаются чашечками. Лида, всхлипнув, пьет залпом коньяк и кашляет.
– Ой, ну что же Вы! Ну кто ж так пьет коньяк!
Он подливает ей еще, садится поближе и, положив руку на спинку стула, начинает объяснять:
– Коньяк надо сначала согреть в руке… Вот так… Тем более, он из холодильника… Потом понюхать… Потом сделать ма-аленький глоточек и покатать на языке, посмаковать… Такая женщина, как Вы…
Он придвигается еще ближе. Возьмите конфетку!
– Я не ем сладкого…
– И сладкого не ест… Ну, тостик с паштетиком!
Лида послушно есть тостик. Владик нежно поправляет выбившуюся прядку…
– Такая женщина…
– А что это вы тут делаете, а?!
Это Лика. Она в изумлении таращится на происходящее. Владик и Лида замирают.
– Мы тут… Мы… Мы празднуем! У нас… этот… бывышник!
– Что у вас?!
– Бывышник! Праздник бывших! Мы пьем за перемену участи!
– Вот это да-а… Ну, пап, ты даешь!
– Какая компания!
Это появились Лена с Татьяной. Обе очень нарядные.
– Что это у нас тут такое?
– У них тут, мам, бывышник! Это такой праздник бывших! Пьют за перемену участи!
– Здорово! Мы тоже хотим, да, Тань? За перемену участи-то! Владик, наливай!
Владик достает еще чашечек, разливает коньяк…
– Ну, что ж…
У Лиды, наконец, прорезывается голос:
– А… где же… жених?
– Жених? Как где? С невестой… На свадьбе!
– А… Разве… разве это не ваша свадьба?!
– -Чья не ваша? Ничего не понимаю…
– Ну, Владик же сказал… что это его бывшая жена … женится!
– Так и есть…
– Его ВТОРАЯ бывшая жена! Вторая! А мама – его ПЕРВАЯ бывшая жена!
– Так значит… это не Вы… не Сергей… а я думала…
Лида опять готовится заплакать, но тут Лена замечает стоящую на столе баночку с чем-то вроде паштета:
– Боже мой!!!! Владик!!!! Вы что съели мой крем?!!
– Какой… крем…
– Ну вот! Вот этот! Это крем для лица!!!!! Безумно дорогой!!!!!
– Крем! Ой, не могу! Пап, как тебе крем?
– Как так – крем… А вкусно было… С ума сойти… Я думал – паштет…
Все хохочут, кроме Лиды. Она покраснела и как-то даже раздулась от гнева:
– Вы! Вы! Крем!!!! Да как Вы…
– Лида! Я же не знал!
И она выбегает в коридор, Владик за ней.
– Такая женщина!
Всё гоняются в салочки
В эти жаркие дни
Очумелые бабочки,
Предаваясь любви.
Воробьи надрываются,
Затаившись в кустах.
Я прополкою маюся –
И сижу на бобах.
Заросли грядки мятою…
Ах, картошка-морковь!
До чего непонятная
Эта штука – любовь.
Улетит мотыльком –
Не поймаешь сачком.
Сцена девятая
Вечер того же дня. Все та же кухня. Полумрак, только горят две толстых свечки на столе в стеклянных разноцветных подсвечниках. За столом – Лена и Таня. Из комнаты время от времени доносятся вопли, визги и звуки компьютерной игры. Татьяна курит, выпуская дым колечками, Лена грызет грецкие орехи.
– Надо же, какая штука удобная!
– Какая?
– Да вот, куда ты орех кладешь!
– Ага! Это мы в Крыму такой камень нашли – выемка прямо под орех грецкий! Так удобно колоть… На! – она протягивает Тане очищенный орех.
– Да ну, не хочу. Я больше фисташки люблю…
– Ну, нету у нас фисташков, извиняйте!
Пауза.
– Так что Владик-то?
– А что Владик?
– Перемена участи!
– И не говори! И в Японию съездил…
Обе смеются.
– Вот видишь, не зря с парашютом-то прыгал…
– Ага! Давай что ли и мы прыгнем?
– Ой, нет, ты что!!! Я высоты боюсь…
– А я бы прыгнула. Может и правда – участь переменится…
– А я всяких перемен что-то боюсь… Переменится – а вдруг не в ту сторону? Вдруг к худшему!
– Ладно, не будем прыгать, вычеркиваю!
– А что Сергей? Так и не проявлялся?
– Нет…
– И не звонил даже?!
– Звонил… Дышал в трубку…
– Откуда ты знаешь, что это он дышал?!
– Да кто еще…
– Ты подумай, а Лида-то решила…
– Да…
– Значит, он все-таки ушел от нее совсем, а, Лен?
Лена вздыхает.
Раздается звонок в дверь.
– Откроешь?
– Ага…
Татьяна возвращается с вытаращенными глазами:
– Ну я пожалуй пойду…
– Куда?!
– А вы тут разбирайтесь!
Она целует Лену и исчезает, а из коридора появляется Сергей.
– Привет…
– Здравствуй.
– Ну вот…
– Вижу. Орехов хочешь?
– Орехов?!
– Грецких! На!
– Лена… Ой!!!!!!
Он подпрыгивает на табуретке и хватается за голову:
– Что же это такое!!!!
– Так его, детка!
За спиной Сергея стоит маленькое существо в платьице с оборочками, тонкие волосики собраны в хвостик и украшены бантом. Личико угрюмое, в руке пластмассовая лопатка, которой Сергей только что получил по макушке.
– Ах ты, зайка моя!
– Кто это?!
– Это? Это – Лиза… Солнышко наше… Дай бантик поправлю…
Лена усаживает Лизу на колени.
– Орешка хочешь? Нет? А чего хочешь? Попить? Сейчас дадим детке попить…
– Кто это – Лиза?!
– Лиза-то? Владикова дочка. Ее мама замуж выходит сегодня, а мы Лизку пасем…
– О! Вот где она! А я думаю – куда мелочь подевалась? А она вон где! Привет, Жак Ив Кусто!
– Привет…
– Представляешь? Лизка его по макушке съездила! Лопаткой своей!
– Здорово! Ну что, Кусто, поздравляю! Теперь Вы полноправный член семьи!
– Ну ладно, забери ее!
– Пошли, чудовище!
Лика уводит Лизу. Лена и Сергей молча смотрят друг на друга, потом подходят ближе, Сергей обнимает Лену.
– Ну что, больно она тебя?
– Хорошо приложила…
– Ну, здравствуй…
– Как я соскучился…
– Господи, что это тут у тебя?!
– Где? А, это! Это – сыр.
– Сыр?! Какой сыр?!
– Ну, сыр… Такой, с дырками… Для фондю…
– Так ты за сыром ходил… Так долго…
– Но я же вернулся!
Вновь шарманка повторяет
Надоедливый мотив:
Кто-то плачет и страдает,
Полюбив иль разлюбив…
Нам не вырваться из круга,
Из волшебного кольца –
В наших поисках друг друга
Нет начала и конца.
Все, смеяся и тоскуя,
Мы играем в «нет» и «да» –
до тех пор, пока шарманка
Не умолкнет навсегда.
2 - http://je-nny.livejournal.com/330778.html
3 и 4 - http://je-nny.livejournal.com/333037.html
5 и 6 - http://je-nny.livejournal.com/334500.html
Сцена седьмая
Вечер. Кухня в доме Лены. Чисто, прибрано, на столе, покрытом скатертью в веселенькую разноцветную клетку, стоит странное многоэтажное кастрюлькообразное металлическое устройство на ножках. Некоторое время никого нет, только слышны неразборчивые голоса из прихожей. Наконец появляется Таня, за ней высокий худой молодой человек – на нем кроссовки громадного размера, брюки со множеством карманов и черная куртка с капюшоном, надвинутом так глубоко, что лица и не видно. В общем, вылитый дементор. За спиной рюкзак.
– Проходи, Димочка, проходи! Лика сейчас придет, она за хлебом пошла. Да брось ты свой рюкзак-то!
Молодой человек послушно скидывает рюкзак, тот с грохотом падает на пол.
– Да садись ты уже! А то всю кухню занял, не повернуться! И куртку свою сними – жарко тут.
Тот так же послушно снимает куртку, бросает ее на пол и осторожно садится на хлипкий угловой диванчик. Под верхней курткой у него оказывается еще одна – трикотажная, но тоже с капюшоном, так что лица его по-прежнему не видно, а рукава такие длинные, что высовываются только самые кончики пальцев.
– Кофе будешь?
Капюшон кивает.
– Ты, небось, голодный?
Он пожимает плечами.
Таня достает из холодильника тарелку с нарезанной колбасой и сыром, ставит на стол.
– Хлеба вот только нету… Сейчас Лика хлеб притащит, Лена с Сергеем подойдут и будем опробовать фондюшницу!
Молодой человек кивает на устройство на столе.
– Ага, фондюшница. Подарил кто-то Ленке на день рождения. Туда надо сыру, растопить его, потом макать туда все, что есть съедобного… Мясо там, хлеб можно… Та-ак, что тут у них еще есть вкусненького…
Вынимает какую-то баночку, с сомнением рассматривает ее содержимое.
– Паштет что ли какой-то… Будешь?
Оглянувшись на гостя, она видит, что тарелка на столе стерильно пуста. Татьяна берет тарелку в руки, рассматривает ее, оглядывает стол и даже заглядывает под него. Молодой человек поспешно поджимает ноги. Она качает головой, нарезает еще колбасы и сыру, раскладывает на тарелке.
– Ешь, худоба! Сейчас кофе сварю.
В этот момент раздается звонок в дверь, и Татьяна скрывается в прихожей. Молодой человек слегка расслабляется, расправляет плечи, его рука как бы сама собой медленно движется по столу по направлению к тарелке, ловко захватывает сразу по два куска колбасы и сыру и ползет обратно. Слышны приближающиеся голоса:
– …не жду понимания. Нет, не жду! Конечно, вы хотите устроить собственную жизнь, но почему непременно за чужой счет?
– Послушайте…
– Почему за чужой счет? Нельзя построить свое счастье на чужом несчастье, вы меня понимаете?
Входит Лида, за ней несколько ошарашенная Татьяна. Лида неимоверно элегантна и прекрасна от самых кончиков изящных туфелек до бантика на шляпке. В своих темных очках она похожа на кинозвезду. У не маленькая сумочка на длинном ремешке и длинный зонт-трость.
Молодой человек замирает, не донеся до рта свою добычу. Лида садится на табурет и продолжает говорить, судорожно вцепившись в сумочку:
– Вы молоды, хороши собой, у вас вся, можно сказать, жизнь впереди! Зачем же вести себя так агрессивно?! Зачем разрушать уже существующую гармоничную семью?
– Послушайте, но я…
– Да, вы правы, я не буду отрицать, что в настоящее время гармония слегка нарушена! Да! Но это неизбежный кризис, возникающий в любой семье, и это отнюдь не означает, что отношения, которым уже не один год, можно так легко сломать…
В этот момент мальчик начинает судорожно кашлять, подавившись сыром, Таня стучит его по спине.
– Вот видите! У вас есть прекрасный сын, требующий постоянного внимания, мальчик в том возрасте, когда необходим строжайший присмотр, тем более, что мальчик, как я вижу, проблемный…
Проблемный мальчик возмущенно выпрямляется, Татьяна пытается хоть что-то сказать:
– Послушайте же! Это вовсе не…
– Ну что вы! Его проблемы видны невооруженным взглядом! А вы вместо того, чтобы уделять ему как можно больше внимания, пускаетесь во все тяжкие…
Пока она говорит, слышен отдаленный звук открывающейся двери, шаги, потом в дверном проеме за спиной у Лиды материализуется Лика, держащая в охапке пластиковый пакет, из которого торчат длинные батоны – некоторое время она прислушивается, потом беззвучно спрашивает у Тани, показывая пальцем на Лиду:
– КТО ЭТО?!
Та выразительно закатывает глаза и разводит руками. Лика громко кашляет. Лида подскакивает на стуле и роняет сумочку, из которой тут же во все стороны рассыпается и раскатывается по полу множество мелких вещичек: помада, ключи, пудреница, монетки, тушь для ресниц, мельхиоровая чайная ложечка, пилочка для ногтей, очешник, тени для век в пластиковой коробочке в форме сердечка, сложенные записочки, проездные билетики, разномастные карточки, авторучки, рецепты, записные книжечки, носовые платочки, скрепки, конфеты, таблетки в самых разнообразных упаковках…
– Ой!!!
– Ах!!!
Лида и Таня кидаются собирать упавшую мелочь, молодой человек вжимается в стенку, Лика над согнутой спиной Лиды кладет на стол пакет с хлебом и спрашивает у мальчика громким шепотом:
– Это кто?
Тот пожимает плечами. Лика садится на диванчик и с интересом наблюдает за процессом сбора урожая:
– Вон, вон там еще! Под плиту укатилось!
Грациозно ползая по полу, Лида, тем не менее, не прекращает своего монолога:
– …и девочка ваша тоже совершенно невоспитанная! Это надо же – так внезапно и громко кашлять, что люди пугаются! Вместо того, чтобы поздороваться, как все приличные люди…
– Здрассьте!
– …и вообще, вам не мешало бы заняться домашним хозяйством. Я сразу обратила внимание, какие у вас потолки – давно пора белить, и пыль не вытиралась уже чрезвычайно давно…
– Но…
– …у меня в доме идеальная чистота, я считаю, что настоящая женщина должна быть идеальна во всем…
– Послушайте, наконец!!!!
– …и в одежде, и в ведении хозяйства… и вообще… А вы? Вы позволяете себе ходить в каких-то заношенных джинсах… Что он только в вас нашел… не понимаю…
– ЛИ-ДАА!!!!! ПОЧЕМУ ТЫ СИДИШЬ ЗДЕСЬ НА ПОЛУ?!!!
Это пришли Лена с Сергеем. Они уже некоторое время в полном остолбенении таращатся на дивную мизансцену: на угловом диванчике – Диментор и Лика, догрызающие последние куски сыра и колбасы…
– Пфифет! – говорит Лика с набитым ртом, а капюшон кивает.
…на полу на коленках стоит Лида, стараясь дотянутся до пудреницы, на которую наступил Диментор, заглядевшийся на ее аккуратный зад, обтянутый короткой узкой юбкой; а на подоконнике сидит Татьяна в полной прострации – в волосах у нее бумажки и корочка от апельсина, а в руке – чайная ложка. Услышав голос Сергея, Лида резко выпрямляется и стукается головой о стол.
– Ой!
– Ай!
– ЧТО ТЫ ТУТ ВООБЩЕ ДЕЛАЕШЬ?!!!
– Я? Я…
Лида сидит на полу, держась за голову, очки сползли набок, приоткрыв один старательно накрашенный глаз уже с несколько потекшей тушью. Сумочку она прижимает к груди. На одном чулке свежая дырка – Лиды трогает ее пальцем с ярко-алым маникюром, и от дырки по туго натянутому чулку мгновенно бежит дорожка.
– Боже мой! БОЖЕ МОЙ!!!
Зарыдав в полный голос, Лида стремительно выбегает, громко хлопнув входной дверью. Некоторое время все пребывают в прострации. Потом Таня дрожащим голосом произносит:
– А-а-а…
Сергей подхватывается и тоже выбегает из дома. Все так и замирают, кто где был. Полная тишина, только слышно, как сам по себе шуршит, разворачиваясь, скомканный пакет из-под хлеба. Потом, словно по сигналу, все внезапно и одновременно начинают двигаться и говорить: Татьяна отлепляется от подоконника, Лена входит в кухню, Лика берет у нее сумку и начинает выкладывать продукты, разворачивая их и хищно обнюхивая; Диментор поднимает с пола пудреницу и кладет ее на подоконник, Лена достает из холодильника вино, Диментор, поднявшись, вынимает бокалы из висячего шкафчика…
– Господи, я вся в пыли!
– Лика, возьми сумку!
– О! Еда!
– Самое время выпить…
– А где у нас инструкция к этой фитюшнице?
– Фондюшнице!
– Ну, фондюшнице…
– Какая там тебе нужна особая инструкция? Сюда – сыр, сюда… Сюда… Та-ак… Тут где-то что-то должно гореть…
– А где вилки к ней? Такие длинные?
– Где-то там…
– А где сыр?
– А ты не купила?
– Так у нас было полно сыру!
Таня достает из холодильника пакет, в котором только желтая шкурка от сыра.
– Вот… Все…
– Да-а… Если вдуматься, фондю без сыра – это как бы и не фондю…
– Ну что ж… Тогда… тогда потом… когда… купим… сыр…
Плечи Лены, стоящей у открытого холодильника, начинают вздрагивать.
– Ма-ам! Ну ма-ам! Ну, это мы с Димкой съели сыр! Мы прям щас сбегаем и купим! Ну что ты прям как маленькая!
– И хлеба полно!
– И вино есть…
Таня подходит к ней, обнимает за плечи, вынимает из холодильника все ту же сомнительную баночку.
– Смотри, вот еще паштет какой-то есть…
– Да это не паштет вовсе…
– Ну Лен…
– Ну ладно… Слушайте, черт с ним, с фондю! Давайте сварим глинтвейн!!!
Я тебя позабыла –
Как зонтик в чужом дому.
А верила, что любила,
А думала, никому
Больше такой не нужен –
Старый, не раскладной…
Вот и бреду по лужам
С мокрою головой…
Сцена восьмая
Кухня в доме Лены. Позднее утро. За столом сидит Владик и читает газету, прихлебывая кофе. Из комнаты доносится неразборчивое бормотание телевизора, прерываемое радостными взвизгиваниями – показывают что-то детское.
Вдруг за окном раздаются характерные гудки машин, хлопанье дверец, разноголосый шум. Владик распахивает окно, машет рукой:
– Привет, привет!!! Поздравляю!!!!
Ему что-то кричат снизу, он отвечает:
– Да все нормально!!! Хорошо!
И еще помахав руками, он закрывает окно и мрачно закуривает.
Звонок во входную дверь.
Владик выходит. Слышно неясное бормотание, потом в кухню решительно входит Лида, за ней ошарашенный Владик.
– Послушайте…
Лида все так же невыразимо и умопомрачительно элегантна.
– Простите!
Лида садится и выжидательно смотрит на Владика, он – на нее.
– Я – Лида.
– Ну, это все объясняет…
– Жена Сергея. Бывшая…
– Какого Сер… Ах, Сергея!!! Жака Ива Кусто!
– Причем тут… Кусто?!
– Да это так, шутка! А я – Владик. Муж Лены. Бывший!
– Ну, и где они все?
– Они? Они все вообще-то на свадьбе…
– На свадьбе?! И кто… женится?
– Моя бывшая жена… женится… То есть, это самое… Замуж выходит!
– Так вот оно что… А что же Вы не там?
– Я? Ну… у меня тут… дела. Да, дела. А Вы…
– А Вы знаете, мой муж тоже, очевидно… сегодня женится. Бывший.
– Ну надо же! – искренне удивляется Владик, - какое совпадение! А на ком же…
Лида тихо всхлипывает, достает из сумочки крошечный кружевной платочек и изящно промокает глаза. Владик с интересом наблюдает, потом его взгляд перемещается ниже и он оценивающе разглядывает ее стройные ноги в черных туфельках на высоченных каблуках.
– Послушайте! Раз мы с Вами оба… такие… бывшие! Давайте мы это дело отметим? А? Устроим свой праздник! Праздник бывших! Такой… бывышник! Тут точно должно быть какое-нибудь вино…
Он роется в холодильнике, в шкафчиках и достает бутылку коньяка, маленькие керамические чашечки, шоколадные конфеты, галеты и баночку с чем-то коричневатым.
– Вот! Ну кто хранит коньяк в холодильнике… Сойдут чашечки? Сейчас тостики еще сделаем… Что-то я проголодался… Ну! Давайте! За что пьем? За… За перемену участи!
Они чокаются чашечками. Лида, всхлипнув, пьет залпом коньяк и кашляет.
– Ой, ну что же Вы! Ну кто ж так пьет коньяк!
Он подливает ей еще, садится поближе и, положив руку на спинку стула, начинает объяснять:
– Коньяк надо сначала согреть в руке… Вот так… Тем более, он из холодильника… Потом понюхать… Потом сделать ма-аленький глоточек и покатать на языке, посмаковать… Такая женщина, как Вы…
Он придвигается еще ближе. Возьмите конфетку!
– Я не ем сладкого…
– И сладкого не ест… Ну, тостик с паштетиком!
Лида послушно есть тостик. Владик нежно поправляет выбившуюся прядку…
– Такая женщина…
– А что это вы тут делаете, а?!
Это Лика. Она в изумлении таращится на происходящее. Владик и Лида замирают.
– Мы тут… Мы… Мы празднуем! У нас… этот… бывышник!
– Что у вас?!
– Бывышник! Праздник бывших! Мы пьем за перемену участи!
– Вот это да-а… Ну, пап, ты даешь!
– Какая компания!
Это появились Лена с Татьяной. Обе очень нарядные.
– Что это у нас тут такое?
– У них тут, мам, бывышник! Это такой праздник бывших! Пьют за перемену участи!
– Здорово! Мы тоже хотим, да, Тань? За перемену участи-то! Владик, наливай!
Владик достает еще чашечек, разливает коньяк…
– Ну, что ж…
У Лиды, наконец, прорезывается голос:
– А… где же… жених?
– Жених? Как где? С невестой… На свадьбе!
– А… Разве… разве это не ваша свадьба?!
– -Чья не ваша? Ничего не понимаю…
– Ну, Владик же сказал… что это его бывшая жена … женится!
– Так и есть…
– Его ВТОРАЯ бывшая жена! Вторая! А мама – его ПЕРВАЯ бывшая жена!
– Так значит… это не Вы… не Сергей… а я думала…
Лида опять готовится заплакать, но тут Лена замечает стоящую на столе баночку с чем-то вроде паштета:
– Боже мой!!!! Владик!!!! Вы что съели мой крем?!!
– Какой… крем…
– Ну вот! Вот этот! Это крем для лица!!!!! Безумно дорогой!!!!!
– Крем! Ой, не могу! Пап, как тебе крем?
– Как так – крем… А вкусно было… С ума сойти… Я думал – паштет…
Все хохочут, кроме Лиды. Она покраснела и как-то даже раздулась от гнева:
– Вы! Вы! Крем!!!! Да как Вы…
– Лида! Я же не знал!
И она выбегает в коридор, Владик за ней.
– Такая женщина!
Всё гоняются в салочки
В эти жаркие дни
Очумелые бабочки,
Предаваясь любви.
Воробьи надрываются,
Затаившись в кустах.
Я прополкою маюся –
И сижу на бобах.
Заросли грядки мятою…
Ах, картошка-морковь!
До чего непонятная
Эта штука – любовь.
Улетит мотыльком –
Не поймаешь сачком.
Сцена девятая
Вечер того же дня. Все та же кухня. Полумрак, только горят две толстых свечки на столе в стеклянных разноцветных подсвечниках. За столом – Лена и Таня. Из комнаты время от времени доносятся вопли, визги и звуки компьютерной игры. Татьяна курит, выпуская дым колечками, Лена грызет грецкие орехи.
– Надо же, какая штука удобная!
– Какая?
– Да вот, куда ты орех кладешь!
– Ага! Это мы в Крыму такой камень нашли – выемка прямо под орех грецкий! Так удобно колоть… На! – она протягивает Тане очищенный орех.
– Да ну, не хочу. Я больше фисташки люблю…
– Ну, нету у нас фисташков, извиняйте!
Пауза.
– Так что Владик-то?
– А что Владик?
– Перемена участи!
– И не говори! И в Японию съездил…
Обе смеются.
– Вот видишь, не зря с парашютом-то прыгал…
– Ага! Давай что ли и мы прыгнем?
– Ой, нет, ты что!!! Я высоты боюсь…
– А я бы прыгнула. Может и правда – участь переменится…
– А я всяких перемен что-то боюсь… Переменится – а вдруг не в ту сторону? Вдруг к худшему!
– Ладно, не будем прыгать, вычеркиваю!
– А что Сергей? Так и не проявлялся?
– Нет…
– И не звонил даже?!
– Звонил… Дышал в трубку…
– Откуда ты знаешь, что это он дышал?!
– Да кто еще…
– Ты подумай, а Лида-то решила…
– Да…
– Значит, он все-таки ушел от нее совсем, а, Лен?
Лена вздыхает.
Раздается звонок в дверь.
– Откроешь?
– Ага…
Татьяна возвращается с вытаращенными глазами:
– Ну я пожалуй пойду…
– Куда?!
– А вы тут разбирайтесь!
Она целует Лену и исчезает, а из коридора появляется Сергей.
– Привет…
– Здравствуй.
– Ну вот…
– Вижу. Орехов хочешь?
– Орехов?!
– Грецких! На!
– Лена… Ой!!!!!!
Он подпрыгивает на табуретке и хватается за голову:
– Что же это такое!!!!
– Так его, детка!
За спиной Сергея стоит маленькое существо в платьице с оборочками, тонкие волосики собраны в хвостик и украшены бантом. Личико угрюмое, в руке пластмассовая лопатка, которой Сергей только что получил по макушке.
– Ах ты, зайка моя!
– Кто это?!
– Это? Это – Лиза… Солнышко наше… Дай бантик поправлю…
Лена усаживает Лизу на колени.
– Орешка хочешь? Нет? А чего хочешь? Попить? Сейчас дадим детке попить…
– Кто это – Лиза?!
– Лиза-то? Владикова дочка. Ее мама замуж выходит сегодня, а мы Лизку пасем…
– О! Вот где она! А я думаю – куда мелочь подевалась? А она вон где! Привет, Жак Ив Кусто!
– Привет…
– Представляешь? Лизка его по макушке съездила! Лопаткой своей!
– Здорово! Ну что, Кусто, поздравляю! Теперь Вы полноправный член семьи!
– Ну ладно, забери ее!
– Пошли, чудовище!
Лика уводит Лизу. Лена и Сергей молча смотрят друг на друга, потом подходят ближе, Сергей обнимает Лену.
– Ну что, больно она тебя?
– Хорошо приложила…
– Ну, здравствуй…
– Как я соскучился…
– Господи, что это тут у тебя?!
– Где? А, это! Это – сыр.
– Сыр?! Какой сыр?!
– Ну, сыр… Такой, с дырками… Для фондю…
– Так ты за сыром ходил… Так долго…
– Но я же вернулся!
Вновь шарманка повторяет
Надоедливый мотив:
Кто-то плачет и страдает,
Полюбив иль разлюбив…
Нам не вырваться из круга,
Из волшебного кольца –
В наших поисках друг друга
Нет начала и конца.
Все, смеяся и тоскуя,
Мы играем в «нет» и «да» –
до тех пор, пока шарманка
Не умолкнет навсегда.