АВТОРЫ «БЕЛОГО ВОРОНА» – МИХАИЛ ДЫНКИН
Mar. 28th, 2013 08:49 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
je_nnySergey Slepukhin: АВТОРЫ «БЕЛОГО ВОРОНА»
ЗНАКОМЬТЕСЬ – МИХАИЛ ДЫНКИН
Для меня Михаил Дынкин лучший поэт «нулевого» десятилетия.
Так я считаю. Этим всё сказано.
Мои мысли и чувства здесь:
http://magazines.russ.ru/bereg/2009/23/ss28.html
http://magazines.russ.ru/bereg/2010/30/ss19.html
http://magazines.russ.ru/bereg/2011/31/sl25.html
С большой любовью на протяжении долгого времени
я посвящал Мише стихи. И продолжаю посвящать. И буду.
***
М.Д.
Мы мечемся во встречных зеркалах,
В отчаянье бездомности размножась.
Балетных туфель белокрылый взмах
И домино тугая чернокожесть.
В коробке фишки, кость стучит о кость,
Пятно руки белеет в полой раме.
Я – Арлекин, я бесприютный гость,
Ладони горсть развоплощенной даме.
Томление, глубокий реверанс,
Крыло плаща и обморочный веер.
Смещенье времени – наш ненадежный шанс
Замедлить транс, совпасть в одном скорее.
Провал, проем, зигзаг и поворот.
Не ошибись: в сомнении утонешь.
И белый иней вызвездит Ашдот,
И черный град накроет твой Воронеж.
***
М.Д.
Отказал GPS-навигатор,
Письма ветра в пергаментах льдин.
Здесь Аида придворный Меркатор
Путь наметил один.
Через пасти медведей трехглавых
Рваным треком зловещей воды
Мчатся нарты меж гребней шершавых
В эпицентр беды.
Аварийный маяк – не спасенье,
Лед непрочен и ветер свиреп,
Лишь Одиллии мертвое пенье,
Неба траурный креп.
Разевает полярный коллайдер,
Черных дыр гробовые нули,
Замерзающий в смерть аутсайдер
На задворках земли.
***
М. Д.
Расплавила мозги сковорода небес,
На кончике вися блуждающего нерва,
Из крапа звездных карт подмигивает бес,
Свернулся хвост крестом, а в лапах – чья-то черва.
Нерв тужится, скрипит, вращая небеса,
Страх сыплется, шурша, из чертовой кошелки,
Гребенкой острых пик расчесаны леса,
С них прыгают, рыча, на город человолки.
Течет яичный сглаз в утробный беспредел
Над сплющенной землей, где времена глагола
В омлете заварном сырых белковых тел
Свернулись, как зверьки без возраста и пола…
***
М.Д.
Схожа с кожей рептилии
жизнь, что, сошла, прошла.
Цепочка ошеломленных
прилагательных на ветру.
Кто же пропел тебе тенью
голоса «бла-бла-бла»,
чтобы тебе почудилось:
«никогда не умру»?
Входишь в черное зеркало,
а за спиною – вжик!
Куклы с пустыми глазницами
хором кричат «Банзай!»
Пусть же игра начнется,
жми на «Enter», мужик!
Вставь новую видеокарту,
но только не зависай!
Будет тебе декомпрессия,
дайвинг, кессон в крови,
секс, отсрочка оргазма,
и поцелуй взасос.
Мрачная капитуляция
перед лицом селяви,
классная тачка смерти,
падающая под откос.
Тело сорвалось, вытеснен,
воздух обрёл плоть.
(Он понапрасну вышел,
и не зашел – неспроста!)
Зияющие разрывы,
должно быть, и есть Господь.
Собака кружит, пытаясь
схватить обрубок хвоста…
ЗНАКОМЬТЕСЬ – МИХАИЛ ДЫНКИН
Для меня Михаил Дынкин лучший поэт «нулевого» десятилетия.
Так я считаю. Этим всё сказано.
Мои мысли и чувства здесь:
http://magazines.russ.ru/bereg/2009/23/ss28.html
http://magazines.russ.ru/bereg/2010/30/ss19.html
http://magazines.russ.ru/bereg/2011/31/sl25.html
С большой любовью на протяжении долгого времени
я посвящал Мише стихи. И продолжаю посвящать. И буду.
***
М.Д.
Мы мечемся во встречных зеркалах,
В отчаянье бездомности размножась.
Балетных туфель белокрылый взмах
И домино тугая чернокожесть.
В коробке фишки, кость стучит о кость,
Пятно руки белеет в полой раме.
Я – Арлекин, я бесприютный гость,
Ладони горсть развоплощенной даме.
Томление, глубокий реверанс,
Крыло плаща и обморочный веер.
Смещенье времени – наш ненадежный шанс
Замедлить транс, совпасть в одном скорее.
Провал, проем, зигзаг и поворот.
Не ошибись: в сомнении утонешь.
И белый иней вызвездит Ашдот,
И черный град накроет твой Воронеж.
***
М.Д.
Отказал GPS-навигатор,
Письма ветра в пергаментах льдин.
Здесь Аида придворный Меркатор
Путь наметил один.
Через пасти медведей трехглавых
Рваным треком зловещей воды
Мчатся нарты меж гребней шершавых
В эпицентр беды.
Аварийный маяк – не спасенье,
Лед непрочен и ветер свиреп,
Лишь Одиллии мертвое пенье,
Неба траурный креп.
Разевает полярный коллайдер,
Черных дыр гробовые нули,
Замерзающий в смерть аутсайдер
На задворках земли.
***
М. Д.
Расплавила мозги сковорода небес,
На кончике вися блуждающего нерва,
Из крапа звездных карт подмигивает бес,
Свернулся хвост крестом, а в лапах – чья-то черва.
Нерв тужится, скрипит, вращая небеса,
Страх сыплется, шурша, из чертовой кошелки,
Гребенкой острых пик расчесаны леса,
С них прыгают, рыча, на город человолки.
Течет яичный сглаз в утробный беспредел
Над сплющенной землей, где времена глагола
В омлете заварном сырых белковых тел
Свернулись, как зверьки без возраста и пола…
***
М.Д.
Схожа с кожей рептилии
жизнь, что, сошла, прошла.
Цепочка ошеломленных
прилагательных на ветру.
Кто же пропел тебе тенью
голоса «бла-бла-бла»,
чтобы тебе почудилось:
«никогда не умру»?
Входишь в черное зеркало,
а за спиною – вжик!
Куклы с пустыми глазницами
хором кричат «Банзай!»
Пусть же игра начнется,
жми на «Enter», мужик!
Вставь новую видеокарту,
но только не зависай!
Будет тебе декомпрессия,
дайвинг, кессон в крови,
секс, отсрочка оргазма,
и поцелуй взасос.
Мрачная капитуляция
перед лицом селяви,
классная тачка смерти,
падающая под откос.
Тело сорвалось, вытеснен,
воздух обрёл плоть.
(Он понапрасну вышел,
и не зашел – неспроста!)
Зияющие разрывы,
должно быть, и есть Господь.
Собака кружит, пытаясь
схватить обрубок хвоста…