только детские книги читать,
только детские думы лелеять,
всё большое далёко развеять,
из глубокой печали восстать.


разве я знаю, отчего я плачу?
я только петь и умирать умею.
не мучь меня, я ничего не значу
и чёрный сумрак в чёрных снах лелею.


звук осторожный и глухой
плода, сорвавшегося с древа,
среди немолчного напева
глубокой тишины лесной.